История города Люботин. ЧастьIII

В 50-60 гг. XVIII ст. Люботинской сотне было очень сложно выполнять разные повинности через небольшое количество казаков (их количество в 1760 году оставалась такой же, как и в 1755 г.: 24 казака). Такое положение привело к спорам между Люботинской и Пересечанской сотней, к которой были причислены села Синолицевка, Гавриловка и Песочин и где казаков насчитывалось значительно больше, а повинности обе сотни несли одинаково. 1761 г. русское правительство по ходатайству люботинского сотника Григория Ковалевского причисляет к Люботинской сотне из Пересечанской село Лопань с 19 казаками. Земли этого села граничили с люботинскими. Это решения еще больше усилило споры между этими сотнями. В 1762 г. казаки села Лопань Павел Дягило, Леонтий Вукол, Роман Лобойко, Федор Шульга, Василий Кузнец обращаются к правительству с просьбой возвратить их к Пересечанской сотне. Окончательно же эти споры между Люботинской и Пересечанской сотней были решены в 1765 г. одновременно с ликвидацией Харьковского слободского казачьего полка. Управления сотни было похоже с полковым управлением: в важных делах она подчинялась полковнику, а руководствовалась целиком самостоятельно сотником, которому были подчиненные жители сел и хуторов, которые входили в сотню. Сотника избирала полковая старшина пожизненно, а он уже сам, в отличие от порядков в Гетманской Украине, добирал сотенных старшин. Со временем сотники стали добиваться наследственного права на полковничество.
Последнее документальное упоминание о количественном составе Люботинской сотни относится до 1764 г. По данным бригадной канцелярии слободских полков в слободе Люботин проживало 25 казаков, их свояков - 329 человек (37 дворов), подпомощников- 829 чел. (138 дворов) и два свояка и 43 подпомощника, которые не имели собственного жилья.

Люботинские сотники
К сотенной старшине относились сотник, атаман, есаул, хорунжий и писарь. Атаман после сотника был первым лицом, находился в канцелярии и решал гражданские дела, исполнял обязанности судьи. Помощником у него был сотенный писарь. Атаман на время отсутствия сотника руководил сотней. Есаул и хорунжий были помощниками сотника в военных делах; последний в походах сохранял воинское знамя. Первое документальное упоминание о Люботинском сотнике относится к 1678 году, когда в своем письме Харьковский полковник П. Донец называет Люботинским сотником своего кума Логвина, а писарем Степана Ушкала. Возможно, именно родственными связями объясняется то обстоятельство, что по количеству дворов подпомощников Люботинский сотник имел их более всего среди сотников Харьковского полка. Если последние сотники полка имели по 10 дворов (15 человек) подпомощников, то у Люботинского сотника насчитывалось 25 дворов (109 человек).
В упоминавшемся выше письме Г. Донец отмечает также, что "Логвин житель харьковский, вкладчик со мной монастыря Харьковского" (имеется в виду Куряжский монастырь). Именно этим и поясняется то, что люботинским сотником Логвин был недостаточно долго.

Уже в 80-тые года XVII ст. из Правобережной Украины переселился на Слобожанщину сотник Федор Альбовский. Царское правительство разрешило ему с семьей в урочище речки Люботинки построить мельницу, и "... к тому мельничному месту занять леса спотребу. И той займою владеть ему сотнику Федору и жоне, и детям вечные часы...". Так, за давним документом, возникло имение, которое позднее получило название Альбошевка. Федор и его потомки служили в Харьковском слободском полке, и. хотя в казацкой иерархии не поднимались выше сотников, род Альбошских - Альбовских в 1797 году "за заслуги предков" был занесен в дворянские книги Харьковской губернии. "Историко-статистическое описание Харьковской епархии..." Филарета вспоминает Люботинского сотника Гаврилы Альбовского, который отмечался благочестием и жил больше ста лет, но к этой информации следует относиться критически, поскольку здесь же отмечается, что это лицо известно из пересказов. В купчих записях Банковского уездного суда за 1711-1713 гг. встречается фамилия к тому времени Люботинского сотника, Самойла Ивановича Смородского. Сохранилась и его челобитная от 7 марта 1715 года к царю с просьбой наделить его землей, так как "...в поземельных и лесных угодьях имел скудость". В этой же челобитной он просит закрепить за ним "пахотного и непахотного поля гулящий угол с лесною дубравою прозванием Партесновское". Эта земля значилась свободной с 1714 г., когда убежал бывший ее люботинский житель Степан Партесный с семьей, так как не захотел нести воинскую казачью службу (сейчас на этих землях расположенная часть села Майского, которая имеет название Спартаси). Ходатайство Люботинского сотника С.И. Смородского было удовлетворенно и ему было пожаловано за доблестную службу и участие во многих воинских походах землю бывшего казака Степана Партесного.
Материалы Центрального государственного исторического архива Украины дают возможность установить лица, по крайней мере, еще трех Люботинских сотников: Гаврилы Петровича Петровского, Андрея Петровского (вероятно, его сына) и Григория Ковалевского. Единое выявленное упоминание о Гавриле Петровском датируется 1732 г. в деле, которое представляет собой перепись населения Харьковского полка, в котором о сотнике Люботинской сотни городка Люботина сообщается, что ему 60 лет, и он имеет двух детей - 13-годового Андрея и 5-годового Федора. Имя и фамилия сотника здесь представлены так: "Гаврилы Петров сын Мещенко" (или Мищенко). Но дальше упоминается уже сотник Гаврила Петровский. О том, что это одно и то же лицо, свидетельствуют упоминания вина "Гаврилы, Петрова сына, Петровского - Андрея. Вероятно, что именно этот Андрей со временем стал Люботинским сотником. Упоминания о сотнике Андрее Петровском находим во многих делах фонда Харьковской полковой канцелярии ЦГИАУ. В делах за 1773-81 гг. Андрей Петровский уже назван отставным. В конце концов, в деле за 1780 г. речь идет об умершем есауле Андрее Петровском, что, "будучи по команде сотником", завладел двором и садом жителя слободы Люботин Сергея Ушкало.

В 1760 г. был избран Люботинским сотником Григорий Ковалевский, который занимал эту должность до 1765 г. За время пребывания сотником он старался экономически укрепить сотню и уменьшить давление обязательных повинностей на местных казаков. Последний сотник Люботинской сотни был избран за год до ликвидации Харьковского полка в 1765 г. Ним был подзнаменный Константин Чорноглазов.

Изменения в административно-территориальном подчинении слободы Люботин

На протяжении XVII - XVIII ст. на Слобожанщине происходили довольно значительные изменения в административно-территориальном подчинении слободских полков. Касались эти изменения и слободы Люботин. С расширением и укреплением Русской империи началось постепенное наступление московского правительства в направления ликвидации автономного устройства края. С 1708 г. Люботинская сотня Харьковского полка вместе с другими слободскими полками вошли в состав Азовской губернии. Для усиления контроля над ними в 1718 г. Ахтырский, Сумской и Харьковский полки были переданы в подчинение Киевскому губернатору. С 1723 г. Люботинская сотня Харьковского полка с другими слобожанскими полками перешла в ведение Воинской коллегии. Царским манифестом от 28 июля 1765 г. казацкое самоуправление на Слобожанщине было ликвидировано, и территория Слободской Украины вошла в состав Слободско-Украинской губернии, которая, в свою очередь, делилась на провинции, а каждая провинция – на 6 комиссарств. Слобода Люботин с селами и хуторами была отнесена к Валковскому комиссарству Харьковской провинции. В 1775 г. в связи с объединением Слободско-Украинской губернии с Воронежской и созданием генерал-губернаторства изменений в административно-территориальном подчинении Люботина не состоялось. Но с 1780 года, когда Слободско-Украинская губерния была превращена в Харьковское наместничество, слобода Люботин с многочисленными хуторами была включена в Валковский округ Харьковского наместничества. С 1796 г. Харьковское наместничество было превращено в Слободско-Украинскую губернию, и Люботин попал в Харьковский уезд новообразовавшейся губернии. В следующем 1797 г. все уезды были разделены на волости. В каждой волости начислялось до трех тысяч человек населения. Сначала слобода Люботин вошла в состав Огульчанской волости Харьковского уезда. В слободе Люботин было лишь сельское управление, которое возглавляло выборные сельские атаманы. Архивные источники сохранили фамилии некоторых из них: Гиренко (1806 г.), Максим Денисович Коваленко (1813 г.), Федор Ежела (1814), Иван Кондратович Кононенко (1815 г.).

С 1802 г. Валки снова становятся уездным городом. Одновременно был создан и Валковский уезд в составе шести волостей: Валковской, Водолажской, Караванской, Огульчанской, Коломацкой и Перекопской. Слобода Люботин в составе Огульчанской волости также была отнесена к Валковскому уезду.

Спустя некоторое время в 1815 году волостное правление было переведено из слободы Огульцы в Люботин. Действительные мотивы этого переведения, к сожалению, остаются неизвестными. Но этому, наверное, оказывало содействие значительно более скорое развитие и зажиточность слободы Люботин в сравнении с Огульцами.

Землевладения в слободе Люботин

Социальные отношения, которые складывались на Слобожанщине в XVII - XVIII ст., в значительной степени зависели от характера землевладения. Наиболее распространенной формой землевладения постоянная “займанщина”, которая была привилегией для переселенцев и влияла на характер социальных отношений. Ее суть состояла в том, что каждый мог стать собственником определенного количества пахотной земли, леса и сенокосов, как правило, такого, которое могло обработать. Потом такую землю поселенцы старались закрепить специальными официальными документами московской администрации. В то же время “займанщина” открывала возможности казацкой старшине, зажиточным казакам, как более обеспеченному материально сословию, занимать больше земель, селить на них крестьян, которые должны были ее обрабатывать за определенную часть отведенной им земли.

Из-за отсутствия конкретных сведений тяжело ответить на вопрос о том, какое место занимали земельные владения, которые образовались путем “займанщины”, во всем землевладении слободы Люботин. Можно лишь сказать, что в конце XVII - в первой половине XVIII ст. они составляли довольно значительную часть земель местного населения.

Одновременно с “займанщиной” землевладения в слободе Люботине создавались и за счет царских пожалований. Так, вблизи слободы были пожалованы земли сотнику Федору Альбовскому, сотнику Гавриле Петровскому и другим. Земли в окраинах Люботина принадлежали как украинской казацкой старшине, так и россиянам. Основная часть земель в Люботине и его окраинах была распределена между собственниками к 80-ым годам XVII столетия.

Значительными земельными владениями на конец XVII ст. владели русский помещик Д.И. Семенчев, сотники Ф. Альбовский, Гаврила Петровский, Самойло Смородский, представители сотенной старшины С. Ушкало, И. Капустянский. Значительными земельными “заимками” владели казаки Семен Бутенко, Н. Гахов, А. Санжаревский, П. Почепецкий, М. Литкевич, сотник Самойло Смородский, Панько Кириллов, Павел Коротенко, Василий Неминущенко, Середенки, Литкевичи и прочие.

В 1678 г. Харьковский полковник Г.Донец отобрал земли у двух мельников Льва Жигалки и Емельяна возле речки Люботинки в дачах слободы Люботин, заподозренных в восстании против власти, и передал эти земельные участки Куряжскому монастырю. Так в окраинах Люботина появилось монастырское землевладение, которое сохранялось и в XVIII столетии. Лишь в ХІХ ст. эти земли были проданы Куряжским монастырем.

В реестре помещиков Харьковского полка за 1722 год находим собственников земель в Люботине: полкового атамана Смородского, капитана Черноглазова (9 дворов, 18 душ), полковника Абазу и его наследников и полкового обозного Ковалевского.

С 1751 г. по указу царицы Елизаветы Петровны значительная часть земель Люботина была закреплена за подзнаменным Семеном Григорьевичем Романовским. Складывались они из пахотных земель, сенокосов, леса, яблоневого сада и мельницы на речке Люботинке.

Наиболее полные данные о землевладельцах слободы Люботина приводятся в сведениях к плану генерального межевания Валковского уезда и экономических примечаниях, составленных Валковским землемером, поручиком Федором Чуриковим, в августе - октябри 1779 г. Слобода Люботин с хуторами, слободками и селами, как значится в этом документе, находилась в общем владении воинских обывателей и капитана Константина Александровича и прапорщика Александра Александровича Черноглазовых, поручика Степана Даниловича Абалмасова, старшинских детей вахмистра Семена Федоровича и неслужащого Ивана Федоровича Ковалевских, вахмистра Семена Ивановича и подзнаменного Василия Ивановича Дьяковых, старшинских детей Василия Ивановича и Федора Степановича Смородских, священника Симеона Литкевича, поручика Григория Алексеевича Павлова, дочерей Анны, Степаниды и Марфы Федора Петровского, полковника Александра Алексеевича Наумова, сотника Гаврилы Васильевича Альбовского.

Всего земель в слободе Люботин, хуторах и урочищах, которые относились к ней, было обмежовано 6774 дес. 1699 кв. саж., в т.ч.: пахотной - 4102 дес., сенокосов - 182 дес., под лесом - 2174 дес., под поселениями - 171 дес. и непригодной - 145 дес. 1699 кв. саж.

По указу русской царицы Екатерины ІІ Валковскому уездному суду в 1784 г. было поручено собрать сведения о тех лицах, которые не дослужились до офицерского звания и тех, что родом не из дворян, и которые владеют недвижимым имуществом в уезде. Такие сведения были составленные и отправлены в Харьковское наместничество в феврале 1785 г. Среди лиц, которые не имели офицерского звания и владели землями в слободе Люботин, значились подзнаменный Василий Дьяконов, вахмистр Семен Дьяконов, вахмистр Кузьма Подколзин, подканцелярист Григорий Дьяконов, помещица вдовья Ирина и ее племянницы Евдокия, Ксения, Мария и меньшая Мария Смородские, священники Иван и Федор Литкевичи, попадья Ирина Литкевичева, пономарь Иван Литкевич, коллежский регистратор Николай Безруков.

Именно сбор этих сведений привел к тому, что большинство люботинских землевладельцев были обеспокоены вопросом документального закрепления своих земельных участков. Поэтому все, кто недооформил право собственности на землю на свою фамилия, начали спешно это делать. Лишь на протяжении последней трети 1784 и 1785 гг. были представлены челобитные от прапорщиков Алексея Андреевича и Петра Андреевича Петровских, вдовы Агафьи Романовской, отставного прапорщика Андрея Ивановича Смородского, вдовы поручика Петровского Анны Петровской, помещицы Анны Лесевицкой, прапорщика Федора Смородского, вахмистра Семена Ковалевского, прапорщика Григория Шедопирского, вдовы подзнаменного Ильи Смородского Ирины, жены прапорщика Евстафия Ивановича Панченкова Евдокии (девичья фамилия Смородская), старшинского сына Ивана Ковалевского, капитана Константина Черноглазова, сотника Гаврилы Альбовского о закреплении за ними земельных участков, купленных или полученных в наследство, и о распределении спорного недвижимого имущества между наследниками.

Эти данные свидетельствуют о том, что прежде вопрос документального оформления права земельной собственности так остро не стоял. Да и во время генерального межевания слободы в 1779 г. земли были обмежеваны правом фактической собственности без обязательного представления документов на право собственности. Лишь в случае возникновения споров за землю дело передавали для решения в уездные суды. До конца XVIII ст. люботинские землевладельцы довольно часто обращались к правительству с вопросом закрепления за ними земельных участков, которые они купили или получили в наследство.